Понятие «Правовой Союз » относится к переносу на союзный уровень верховенства права. Это фундаментальное понятие относится ко многим понятиям, таким как, например, подчинение политики закону, соблюдение основных прав или даже иерархия норм. Но ключевым элементом верховенства закона является эффективное средство судебной защиты. Когда разделение властей достаточно хорошо установлено, независимая судебная власть способна гарантировать верховенство права, заставляя исполнительную власть соблюдать закон.
Именно по этой причине, Суд сыграл важную роль в строительстве Европы. Если его юридическая работа вначале была робкой, то она становилась все более обширной, пока не стала всеобъемлющей. Мы все знакомы с наиболее известными решениями Суда, такими как: решения, устанавливающие принцип эффективного судебного инструмента правовой защиты в правовом сообществе, или решения о примате права Союза. Трудно представить себе европейскую интеграцию без постоянной деятельности Суда, который интерпретировал и реализовывал Договор для закрепления своих прав.
Эта работа тем более важна, что она руководствуется запросам общества. Таким образом, как отмечают некоторые авторы, операторы используют свою свободу передвижения, что может вызвать споры или вопросы о сфере действия европейских стандартов. Эти юридические вопросы затем рассматриваются Судом, который, предоставляя решения, будет продвигать законодательство ЕС, и некоторые из этих решений также принимаются европейскими институтами во время пересмотра договоров. Процедура предварительного решения, очевидно, занимает центральное место в этом процессе.
Конечно, суд не всемогущ. Государства-члены и европейские институты всегда могут помешать его работе, приняв обязательные акты. Но европейский институциональный баланс достаточно хорошо продуман, чтобы требовать появления квалифицированного большинства в Совете и абсолютного большинства в Парламенте для отмены судебного решения, принятого Судом. Более того, хотя некоторые авторы (в частности, Джеффри Гаррет) считали, что свобода действий Суда ограничивается только тем, что государства были готовы ему предоставить, это утверждение должно быть оговорено тем фактом, что часто государства принимают развитие судебной практики, сделанное Судом, даже хотя они этого не предвидели. Некоторые говорят о рациональном выборе государствам - следить за действиями Суда, поскольку это позволяет бороться с препятствиями на пути применения договора и тем самым воплощает в себе негативную интеграцию.
Суд Евразийского экономического союза совсем другой. Если он и существует, то практически только для обслуживания государств. При его изучении, в первую очередь, бросается в глаза полное отсутствие процедуры предварительного решения (хотя это важнейший элемент европейской интеграции, из которого якобы черпает вдохновение ЕвразЭС). Также нет ни диалога между судьями, ни даже Декларации прав, которая позволяла бы Суду действовать. Суд фактически ограничен только тремя юрисдикциями: аннулирование актов, противоречащих Договору, разрешение споров между государствами-членами, когда это предусмотрено договором и толкование законодательства Союза по запросу государств-членов.
Эти средства весьма ограничены. Толкование права Союза, например, может осуществляться только по запросу государств-членов, и, кроме того, его заключение носит только рекомендательный характер. Не будучи авторитетными, государства всегда могут интерпретировать право ЕвразЭС по своему усмотрению. Действия по аннулированию или дефолту, по существу, возможны после того, как дипломатические переговоры, направленные на мирное урегулирование, потерпели неудачу между государствами-членами. Предусмотрена также - апелляция, если государство-член в течение трёх месяцев не предприняло ни малейших мер для разрешения спора, о котором оно было уведомлено. Теоретически физические лица могут обратиться в суд, если они являются экономическими агентами, но их обращение касается только иска об аннулировании актов законодательства Союза, противоречащих Договорам и затрагивающих их лично.
Это всё, что Суд может сделать в ЕвразЭС. Чётко отмечено, что регресса в случае дефолта к государствам нет, как нет и средств давления или возможных штрафов по законодательству ЕвразЭС. Точно так же, национальное право практически неприкосновенно, даже если оно противоречит праву ЕвразЭС. Все споры на самом деле обречены на разрешение по дипломатическим каналам. Мы столкнулись с бессильным Судом. Суд, юрисдикция которого распространяется только на соблюдение права, вытекающего из Договора.
Без эффективного Суда сложно представить Правовой Союз в ЕвразЭС. Но без такого Суда, евразийская интеграция кажется скомпрометированной. Можно даже сказать, что без такого Суда ЕвразЭС обречён быть очередной экономической организацией, без реальных перспектив роста и прогресса.
Это подводит нас к последнему соображению, касающемуся евразийской интеграции: несовместимость политических моделей, ведущая к неэффективной региональной интеграции.